Татьяна Найник лечится от тяжелой болезни
Проблемы у певицы Татьяны Найник начались в 2008 году, но поправиться экс-солистка «ВИА Гры» не может до сих пор. Ее поддерживает только любимый — сын актрисы Маргариты Тереховой Александр.
Татьяна Найник входила в состав «ВИА Гры» с апреля по ноябрь 2002 года и пела с Аленой Винницкой и Анной Седоковой
Перебирая архивные фото, Таня мечтает снова вернуться на сцену
Экс-«ВИА Гра» Татьяна Найник продала все, что имела, чтобы побороть тяжелую болезнь. Татьяна «кочует» по больницам седьмой год. 36-летняя певица страдает сильнейшим тревожно-депрессивным расстройством, вызывающим судороги, панические атаки, страх, спазмы сосудов, головную боль… Приступ может начаться от любого переживания, но заканчивается только при помощи врачей.
Певица вошла в состав «ВИА Гры» в 2002 году, сменив ушедшую в декрет Надежду Грановскую. Пела вместе с Аленой Винницкой и Анной Седоковой хиты «Стоп! Стоп! Стоп!», «Попытка номер 5», «Good morning, папа!». Потом Надежда вернулась, и Тане пришлось уйти. Она строила сольную карьеру, выступала с группой MayBe до тех пор, пока на ее семью, одно за одним, не начали обрушиваться несчастья…
К гадалке не ходи!
– Это был 2008 год, – рассказывает Татьяна «СтарХиту». – Сначала умер мой любимый папа, за ним собака, которая прожила в нашей семье 13 лет. На меня напали хулиганы, и я получила сотрясение мозга. Потом мамочке поставили диагноз – рак, и тут моя психика не выдержала. Случился первый приступ: меня охватил всепоглощающий страх. Я забилась в судорогах на полу, тело было, как в огне. Я кричала, хрипела, плакала… Не помню, как мама вызвала «скорую». В больнице мне вкололи сильнодействующие транквилизаторы. Я лежала в постели – и не могла встать, есть, пить, фокусировать взгляд в одной точке…
Панические атаки повторялись по пять раз в день. Мама ездила на химиотерапию в онкоцентр, а потом – сразу ко мне. Иногда мне кажется, что именно беспокойство за меня заставило отступить ее собственную болезнь. Друзьям о случившемся мы не говорили. Но информация просочилась. Ведь в больнице меня узнали. Смотрели с любопытством: молодая, знаменитая – и такая беспомощная!
Тогда мы еще были дружны с Аней Седоковой, она звонила мне, поддерживала, мы подолгу разговаривали по телефону. Мне так жалко, что судьба нас позже развела и мы перестали общаться.
Узнав, чем больна, я не знала, что делать. Вернувшись домой, стала искать помощи. На форумах находила врачей с хорошей репутацией, записывалась на прием, мне назначали то капельницы, то таблетки. Но приступы возвращались, стоило мне чем-нибудь сильно обеспокоиться. Если честно, я даже начала подумывать, что меня сглазили. Обращалась к ясновидящим, гадалкам, побывала у доброй половины «Битвы экстрасенсов». С меня снимали порчу, сглаз. Но проходило время – и я снова чувствовала приближение страха, которым не могла управлять…
Все было напрасно. Как-то мне посоветовали бабушку-ведунью, живущую в лесу. Я поехала к ней на Украину, остановилась в ближайшей деревне и каждый день ходила к ведунье в лес: 2 км в одну сторону, 2 км – в другую. Она давала мне травы, заговаривала, дней 10 делала «диагностику». Наконец сказала: «Сердце у тебя – погано, желудок – погано, а вот грудь – в порядке». А у меня всю жизнь мастопатия из-за большого размера! Я поняла, что она не может помочь, и вернулась домой.
Бабушка и мама певицы помогают Татьяне держаться
Новый год в больнице
– Рецидивы случались все чаще. Я запиралась дома, чтобы никто не видел меня заплаканной, изможденной, исхудавшей. Размещала в Интернете старые фотографии, на которых я улыбаюсь и отлично выгляжу. Два года назад, осенью, ко мне в друзья «ВКонтакте» попросился актер и режиссер Александр Терехов. Его мама Маргарита Терехова – знаменитая Миледи из «Трех мушкетеров». Он стал комментировать мои фотографии, восхищался, называл богиней, красавицей. Мы общались, переписывались. Наконец Саша пригласил меня на свидание, и я… испугалась.
Тогда только честно призналась: «Знаешь, я серьезно больна. Не уверена, что у нас что-то получится…» Он воспринял это без паники. Ответил коротко: «Я хочу тебе помочь». С тех пор мы стали, наверное, лучшими на свете друзьями. Когда мне хорошо, Саша со мной гуляет. Когда плохо, несет меня на руках в кровать, успокаивает, обнимает, пока не приедет скорая помощь. Ухаживает за мной, как за родным человеком, хотя я уже не та девушка с фотографий, в которую он влюбился. Я худая, как скелет, меня кормят через капельницу. А он… он терпеливо поит с ложки сладким фруктовым соком. Я так люблю его… И не знаю, насколько его хватит.
Последний приступ случился со мной в нынешнюю новогоднюю ночь. Я чувствовала дискомфорт, тревогу. Но терпела до последнего – не хотела портить праздник ни маме, ни Саше. А вечером уже не могла себя контролировать. Саша на «скорой» отвез меня в ЦКБ. Так что 2015 год мы с ним встретили в палате психиатрического отделения. Сейчас я лежу в другой больнице, частной. Она дешевле.
На лечение в московских клиниках разного калибра мы с мамой потратили уже прорву денег. За два последних года пришлось продать мамину квартиру в Питере, мою – в Москве. Живем теперь недалеко от Химок, занимаем маленькую квартиру в панельном доме. Когда кончились вырученные за квартиры средства, в ход пошли мои драгоценности. У меня, как у любой артистки, остались дорогие подарки-украшения: колье, браслеты, золотые кольца. С ними мне тоже пришлось распрощаться. Оставили только старенькую семейную машину, которой больше 10 лет: в любой момент она может понадобиться, чтобы везти меня в больницу. Моя 94-летняя бабушка хотела нам помочь, отписала маме треть своей квартиры, достались равные доли и двоим ее сыновьям. Но один из них подсунул ей документы на подпись – мол, копия завещания. Она и подписала. А оказалось, он составил дарственную на ее квартиру в свою пользу. Узнав об обмане, бабушка плакала, просила у нас с мамой прощения. Сейчас мы судимся – бабушка хочет признать ту «дарственную» недействительной. А я отдала последние деньги на оплату адвокатов.
Вскоре после этого пришла хорошая новость: мне рассказали, что в Европейском медицинском центре в Москве появились методики, благодаря которым мое заболевание можно вылечить. Но двухнедельный курс стоит там слишком дорого. Консультация – 400 евро, день пребывания – 1500 евро. В пересчете на рубли лечение обойдется в 1,5 млн руб., а мне взять их негде и продавать уже нечего. Я просто в отчаянии. Обращаюсь ко всем своим поклонникам и просто неравнодушным людям – помогите мне вернуть возможность жить, петь, любить, стать женой и матерью… Вы – моя последняя надежда. Болезнь продолжает развиваться. И чем чаще приступы, тем больше для меня опасность превратиться в «овощ»…
По признанию Найник, больше всего она боится потерять возлюбленного – Александра Терехова.
Татьяне Найник спешим на помощь!
В настоящее время Татьяна Найник, которая неоднократно радовала нас фотосессиями, борется с болезнью. Мы решили напомнить тебе, какая Таня прекрасная девушка, и кинуть клич о помощи в лечении. Диагноз ей поставили странный: расстройство адаптации. Обычно такие ставят, когда не понимают, из-за чего человек начинает стремительно «чахнуть» на самом деле. Поэтому сейчас ей очень нужны деньги на высококвалифицированную помощь. На странице Татьяны в Facebook ты найдешь подробности ее борьбы с болезнью и реквизиты счетов, на которые можно отправить материальную помощь.
Несколько лет назад мы взяли интервью у группы Maybe, в которой Татьяна Найник является продюсером и солисткой.
А что, по мне разве не видно? Это все равно что спросить заключенного, не жалеет ли он, что покинул стены тюрьмы. Нет, я счастлива, что с ними рассталась. Все-таки творчество подразумевает некую свободу, а в «Виа Гре» мы жили по железному расписанию. Все девчонки из группы уходили сами, настолько тяжело было работать.
Насколько я понимаю, Maybe тоже будет петь преимущественно о любви. Ну, максимум о разлуке. А как у вас с этим чувством в реальной жизни?
Таня. У меня в жизни было две любви: серьезная и безумная. Сначала утихла серьезная, а потом началась безумная на два года. Правда, и там все закончилось крайне плохо. Таких страданий даже в кино не бывает.
И сейчас ты свободна?
Сложно сказать. Вообще, мое сердце занято, но пока безответно.
Читателя в первую очередь интересует все остальное. Можно его обрадовать?
Да. Пожалуй, сейчас я готова для новой любви и новых страданий. А читатель готов?
Конечно! А что скажет леди Диана?
Есть человек, который за мной ухаживает. Не знаю, как дальше пойдет, а пока я в раздумьях.
А пока ты в раздумьях, остальные тоже могут попробовать?
Могут, конечно. Запросы у меня самые скромные: мужчина должен быть искренним и открытым. Если я увижу, что он чистосердечно меня любит, и почувствую к нему то же самое, мне вообще все равно, кто он, откуда и чем занимается.
А у Татьяны какие запросы?
Таня. Меня очень возбуждают талантливые мужчины. Раньше я сама любила на них охотиться, но теперь мне нужно, чтобы меня завоевывали. И еще я обожаю приключения. Чтобы вот неожиданно куда-то вместе сорваться и оказаться в совершенно неожиданном месте...
Диана. И хорошо бы, чтобы там было много воды. Меня вот вода очень заводит. Река, водопад, море...
Сексологи утверждают, что вода особенно заводит тех людей, которые во время полового созревания начинали познавать себя в ванне.
Диана. Ой, правда? Ну надо же! А мне никогда в голову не приходило познавать себя в ванне.
Таня. И мне почему-то тоже. Правда, подружки советовали попробовать. Но вот мне все-таки обязательно нужен партнер — любимый и желанный. А иначе будет просто смешно.
Черт, совершенно забыл спросить вас про творчество. А вы только поете или еще на чем-то играете?
Таня. Только на микрофонах.
И какой любимый размер микрофона?
Таня. Стандартный. Это же всего-навсего микрофон.
Диана. А по мне лучше толстый, потому что он очень приятно в руке лежит. Чем толще, тем лучше. А длина любая, не важно. Главное — толщина. Ну и качество, разумеется...