Надежда Мейхер: Спустя 8 лет я снова хочу ребенка!

Солистка «ВИА Гры» по-прежнему органично чувствует себя в группе и планирует еще детей

Надежда Мейхер откровенно рассказала, что достигла успеха только благодаря тому, что оставалась всегда сама собой в «ВИА Гре». Она сейчас чувствует себя в группе очень органично, но не исключает того, что займется сольным пением.

— Надя, вы дважды уходили из «ВИА Гры». Когда второй раз возвращались, рассчитывали, что пробудете в группе так долго?

— Дважды я прощалась с «ВИА Грой», но вновь возвращалась. Для меня десять лет постоянства — это срок! Поверьте, ведь по жизни, если я ухожу от кого-то или от чего-то, то никогда не возвращаюсь. Почему я до сих пор в «ВИА Гре» — для меня самой нонсенс и загадка. Ведь у меня тогда был довольно сложный период, когда я уходила. Тогда я не понимала, чем хочу заниматься. В первый раз, когда я ушла из коллектива из-за рождения ребенка, знала, что вернусь. А вот когда уходила второй раз, наоборот, была уверена, что ухожу навсегда.

— В тот период, когда вы ушли из группы, вы поддерживали отношения с девочками и продюсерами?

— Да, мы время от времени общались с Альбиной, Константином Меладзе и Дмитрием Костюком. Это был непростой период как в наших отношениях, так и в жизни каждого из нас. Мне лично казалось, что я потеряла их навсегда, и от этого мне было страшно. Но даже чтобы работать сольно, я не смогла бы найти продюсера уровня Константина Меладзе. Вспоминаю, что когда я шла на разговор, думала, что речь будет идти о моей сольной карьере. Но Костя предложил вернуться в группу. И я, конечно же, не смогла отказать! Мне захотелось вернуться на сцену, в любимый и близкий мне коллектив.

— Раскройте секрет, что в вас изменилось за эти десять лет в группе?  

— Я старалась оставаться собой, но у меня много чего было за это время — и взлеты, и падения. Профессиональные и личные. Одно из изменений во мне — это некое разочарование в каких-то аспектах личной жизни, и в профессиональной сфере. Живу теперь без «розовых очков», смотрю на мир более реально.

  — У вас нет такого ощущения, что вы в группе ненадолго?

— Как раз сейчас, с приходом Евы, подобрался очень органичный коллектив. Это при том, что мы все разновозрастные. Мы втроем — максималистки и заинтересованы в том, чтобы быть лучшими. К тому же, все — поющие. Сейчас в женских коллективах это большая редкость. У меня, безусловно, есть какие-то амбиции вновь запеть сольно. Думаю, рано или поздно к этому приду. Принципиальный момент для меня — это возможность развития. Хочется развиваться всесторонне, может быть, поучаствовать в конкурсе «Евровидение». Только не сольно, а в составе нашей группы «ВИА Гра».

— Вы когда-то заявляли, что хотели уехать за границу, и даже изучали иностранные языки?

— Да, я действительно с удовольствием изучала языки, но это потому, что у меня было много свободного времени. Сейчас я перестала их изучать — на это не хватает времени, но есть желание возобновить изучение. А желание жить в Европе пока отпало. Хотя путешествовать по-прежнему люблю.

— Как известно, вы особенно близко дружили со Светланой Лободой. Продолжаете общаться с ней?

— Я могу сказать, что со Светой мы именно поддерживаем отношения, потому что мы очень редко общаемся. Кстати, недавно услышала ее новую песню «Революция». Написала Свете сообщение, что песня крутая. А лично мы общались уже несколько месяцев назад. У Светы своя линия, поэтому не считаю ее соперницей или конкуренткой. Чувство конкуренции во мне не особо развито, ведь я знаю себе цену.

  — Пресса много писала о том, что вы сильно похудели. Это случайно не связано с приходом Евы Бушминой?

— Я на самом деле похудела еще задолго до прихода Евы, еще в сентябре прошлого года. Перед презентацией моей книги в Москве. У этого города очень жесткая энергетика. Вот я сбросила несколько килограммов, не прилагая особых усилий. Хотя, казалось бы, мне не привыкать, ведь прошла и Крым, и Рим, и медные трубы, поэтому должна уметь адаптироваться к любой местности.

— Поговаривают, что девушки в «ВИА Гре» довольно обеспеченные. Надя, вы сильно разбогатели за все время выступлений в группе?

— Мне достаточно. Я не стремлюсь к тому, чтобы стать богатой. Видимо, для меня это совсем не важно. В эту жизнь мы приходим с каким-то багажом из прошлых жизней. Кто-то хочет заработать свой первый миллион, идя по трупам, а кто-то уходит в духовный мир. Честно скажу: я пыталась жить по-разному. Иногда материальное меня поглощало больше, чем духовное. Пробовала наоборот. И теперь за золотую середину во всем.

— И напоследок. Надя, вы не думали подарить сыну Игорю брата или сестру?

— Игорь требует братика. Пытаюсь объяснить ему, что тут заказать нельзя (смеется). Вы знаете, я сама только недавно наконец-то осознала, что снова хочу ребенка. Почему-то после рождения Игоря у меня не было желания дарить миру еще детей. И вот спустя восемь лет такое желание у меня появилось снова. 

Концерт в честь 10-летия группы «ВИА Гра» состоится в Национальном Дворце «Украина» 6 ноября в 19:00. Кроме нынешних участниц группы в концерте примут участие: Анна Седокова, Светлана Лобода, Вера Брежнева и Алена Винницкая, а также Валерий Меладзе.

Надежда живет в гражданском браке

Киевские папарацци поймали солистку группы «ВИА Гры» Надежду Мейхер в компании ее московского возлюбленного Михаила Уржумцева.

Парочка встречается уже два года, но под венец не торопится. Сама Надежда старается избегать темы личной жизни, видимо, замужество для нее — больной вопрос. Хотя на людях влюбленные ведут себя как примерные супруги, но живут по-прежнему в гражданском браке.

Избранник Надежды — бизнесмен. Он владеет сетью магазинов модной одежды, а недавно в Киеве окрылись несколько его бутиков. В родной город солистки «ВИА Гры» Уржумцев приехал по работе, но большую часть времени проводил с Надеждой.

Грановская везде сопровождала своего друга, а на время приезда он остановился в квартире звезды. На следующие утро после приезда фотографы сняли его выходящим из дома Надежды, пишет «Экспресс-газета».

Для меня деньги не приоритетны!

Она самая преданная из 10 сменившихся солисток группы. Недаром состав, в котором выступала Грановская, называют золотым. Грановскую называют самой сексуальной «виагриней». Она, как и другие участницы трио, уходила из группы, но поняла, что без «ВИА Гры» у ей не прожить. И вернулась. Похоже, что навсегда.

— Надя, скажите, как вы сами для себя объясняете возвращение в «ВИА Гру»? Вы ведь клялись, что назад в группу ни ногой?

— Я не то чтобы клялась. Просто на тот момент я действительно не хотела возвращаться назад в группу. Я элементарно устала и взяла тайм-аут, чтобы поразмыслить, в каком амплуа я еще могу выступить. Я ушла для того, чтобы начать поиск себя. А для этого нужно было время, пауза. Но в группу я и не думала вернуться. Я ушла, чтобы вообще уйти в какую-то неизвестность. У меня было психологически непростое состояние. И этот период стал для меня восстановительным.  А возвращение произошло так же внезапно, как и уход.

— А что за непростое психологическое состояние вас настигло, чем оно было вызвано?

— Оно было вызвано мной самой. Плюс мне помогли в этом неосознанно некоторые люди. В тот период во мне преобладало какое-то чувство вины, гиперсамокритичность. Я постоянно была недовольна собой. Мне хотелось развиваться профессионально, но в то же время мне не хватало уверенности в своих силах. У меня даже в какой-то момент развился комплекс неполноценности. Мне пришлось уйти, чтобы найти себя и раскрыть свои возможности.

— Перед кем вы испытывали чувство вины?

— Это врожденное, я бы сказала. Чувство вины у меня было всегда, начиная с детства. Мне казалось, что я кому-то что-то всегда должна.

— Может быть, психологическое состояние было вызвано внешним воздействием со стороны ваших продюсеров или коллег по группе?

— Вы не дождетесь от меня того, что я буду обвинять кого-то. Потому что я буду абсолютно не права, если начну наговаривать на кого-либо. Да и причин в этом нет. Это был наш первый  совместный опыт друг с другом. Конечно, они со своей колокольни смотрели на какие-то вещи, мы со своей. Продюсеры делали все возможное, чтобы сделать группу одной из самых востребованных в нашем шоу-бизнесе, и добились этого блестяще. Никакой тирании и давления с их стороны не было.

— Тогда тем более странно, когда ведущая солистка покидает мегапопулярную группу в поисках себя?

— Вы хотите назвать причину?

— Я хочу, чтобы ее назвали вы.

— Не было причины. Я не выходила замуж, не была беременна. Мне хотелось побыть наедине с собой и попытаться разобраться в себе и своих предпочтениях, понять свои возможности. Мне хотелось увидеть себя в иной ипостаси. По-моему, это нормальное желание, когда человек желает предстать в новой творческой роли. Может быть, кто-то по-другому сумел бы выпутаться из этой депрессивной ситуации в контексте группы, но я решила просто покинуть группу. У меня была депрессия, причем серьезного характера. Неожиданно для меня и всех, у меня началась аэрофобия. Я боялась летать самолетами. Страх перед самолетами вселялся во мне уже по дороге в аэропорт. Фобия развивалась у меня постепенно и приняла масштаб физического недуга. Я начинала заболевать перед очередными гастролями, предполагавшими авиаперелет. Мне предложили принимать антидепрессанты и транквилизаторы. Я отвергла все это, понимая, что это наркотики, к которым легко привыкаешь, и  обратилась к психологу. Мне очень хотелось избавиться от этой фобии. Мы долго беседовали с психологом. В его работе надо мной присутствовала какая-то эзотерика. Я проговаривала какие-то выражения и заклинания, рассказывала о своих страхах. Ведь все наши болезни идут в основном от самовнушения. После первого сеанса, недели через две, я уже перестала бояться летать. Буквально через месяц после исцеления, у меня возникло желание уйти из группы и начать жизнь с нуля.

— Выходит, виновник вашего ухода из группы тот самый психолог?

— Не он, но и благодаря нему. Где-то в подсознании, сама того не подозревая, я сильно хотела изменить свою жизнь.

— А что же вы вернулись опять в «ВИА Гру»? Заманили высокими гонорарами?

— Нет. Для меня деньги не приоритетны. Но я и не альтруист, желаю, чтобы мой труд оплачивался. Меня нельзя заманить шелестом купюр. Мне в первую очередь интересен захватывающий проект с потенциалом и возможностями. Этим меня можно подкупить. А увлекательная работа влечет за собой и хорошие деньги.

— По сути, ставка в группе делалась не на вокал солисток группы, а на их провокационные наряды и сексапильность. Вас не коробит тот факт, что на вас зритель приходит не послушать, а поглазеть?

— А что в этом плохого? Есть два вида сексуальности – навязчивая и естественная. Можно не оголять телеса, но при этом источать секс, а бывает и так, что скинешь все одежды, а желания это не вызывает. Лично мне не обидно, потому что в нашем случае, как мне кажется, все переплетено гармонически. Меня в группу взяли не за мои вокальные возможности, хотя что-то на тот момент я пела. Тогда мне было 18 лет. Алена пела, а я танцевала на сцене. И когда я уже наработала вокал, начала петь вместе с другими солистками. Я не оканчивала никакие музыкальные заведения и была на тот момент танцовщицей и артистичным человеком. Ведь на сцену я впервые вышла в 14 лет. С хореографией у меня по причине здоровья не сложилось, у меня начались проблемы с позвоночником. Как раз в это время шел кастинг в группу «ВИА Гра», куда меня взяли за мои танцевальные навыки. В «ВИА Гру» не всегда приходили девушки с выдающимися вокальными данными. Константин Меладзе выбирал солисток, исходя из их артистичности в целом.

— Люди, видавшие вас без грима, говорят, что вы — обычные серые мышки, коих полно на улице. Скажите, как девушки из «ВИА Гры» постигали сексуальность на сцене? Кто учил вас манящим взорам, призывным подмигиваниям и эротичному облизыванию губ?

— Кто-то сексуальность нарабатывает, а у кого-то она исходит изнутри.  Очень важно раскрыть свою природную сексуальность, которая заложена в каждой женщине. Остается лишь умело ей воспользоваться. Этому учит сама жизнь. Видимо, мы оказались прилежными ученицами (смеется). И, вообще, все индивидуально. Что касается нашего образа, то он формировался постепенно. Во-первых, быть сексуальными на сцене нас обязывает само название группы. Во-вторых, песни Константина Меладзе, которые он пишет определенным почерком, с неким налетом эротичности. И далеко не все девушки могут исполнять его песни. И все это в комплексе выдает тот самый образ, который приходят увидеть зрители.

— Группа «ВИА Гра» — самая таинственная в нашем шоу-бизнесе. У вас даже не было прописанных контрактов, все держалось на честном слове. Именно поэтому ваше трио называют «театром кукол Меладзе и Костюка». У вас, помимо обязанностей, были права, чего было больше?

— Могу сказать только о себе. Мне сложно определить, чего было больше, прав или обязанностей. Хватало и того, и другого. Я родила ребенка, и мне продюсеры пошли навстречу. Все наши права и обязанности держались на честном джентльменском слове. Кстати, так продолжается до сих пор. У нас достаточно хорошие отношения друг с другом, каждый из нас понимает, что это наш общий бизнес. А Меладзе и Костюк вовсе не «Карабасы-Барабасы», поверьте. Я бы не хотела копаться в этом грязном белье, это наше грязное белье с нашими продюсерами, и мы все это пережили и набрались определенного опыта.

— Долгое время вы были гвоздем «ВИА Гра», несмотря на текучесть кадров в группе. Скажите, у ваших продюсеров были любимчики?

— Ну да, были. Одной из них была я. Они любили меня по-своему, кого-то по-своему. Есть несколько солисток, к которым они относятся по-особенному, независимо, в группе они на данный момент или нет. Продюсеры во многом шли мне навстречу, за что им спасибо. Кстати, идея моего возвращения в группу родилась одновременно и  у меня, и у моих продюсеров.

— А вы чувствовали зависть со стороны приходящих и уходящих солисток «ВИА Гры»?

— Я об этом не думаю. Мне все равно. Я не допускаю эти ощущения близко к себе.

— На сцене вы источаете сексуальную ауру, хотя в обычной жизни вы вполне нормальная и даже несколько застенчивая. Чего не скажешь о вашем экранном образе, который предстает этаким сексуальным монстром. Такой диссонанс не разочаровывал мужчин, общавшихся с вами вне сцены?

— Это всего лишь стереотипы. Если мужчина решил, что увиденное на экране и есть окончательный результат и не принимает другую сторону женской сути, то это глубокое заблуждение. Нужно четко распределять экранный образ от реального. Бывает так, что говоришь с мужчиной, он прозревает и понимает, что ты не только сексуальная женщина, но и умный собеседник. Все зависит от мужчины. Он, во всяком случае, должен оставлять место для того, чтобы поинтересоваться этой женщиной и вглубь, а не только поверхностно. Дать ей возможность проявиться всесторонне. Стоит позволить себе подумать о женщине не как о сексуальном объекте. Есть большинство мужчин, благодаря которым создаются подобные клише в отношении женщин из мира эстрады. А между тем среди них множество, которые могут дать фору дамам из высшего общества. Если мужчина раздевает меня своим взглядом, в том нет моей вины. Это значит, что он не способен смотреть глубже. На сцене я передаю смысл песни посредством своего голоса и телодвижений.

— Глядя на ваше трио, создается впечатление, что вы, как «Отче наш», знаете Камасутру?

— Господи, какое дикое сравнение! (Заливается смехом). Что ж вы думаете, что мы денно и нощно штудируем эту книгу, внимательно изучая искусство секса? Я вас разочарую. Это не так. У нас есть чем заняться в свободное от работы время. Поверьте. У каждой из солисток есть дети, к которым мы мчимся при первой же возможности, есть близкие люди, которых мы хотим видеть.

— Вы тоже считаете, что все мужчины сволочи?

— Я с уважением отношусь к мужчинам. Не думаю, что все женщины называют сильный пол сволочным. Уж я-то точно.

— Вы, наверное, однажды произносили эту фразу вдогонку своему мужу, который оставил вас и сбежал, узнав о вашей беременности?

— Нет, я даже не пыталась его остановить, понимая, что это бесполезно. Изначально я люблю партнерские отношения. Я считаю, мужчина дополняет женщину, так же как и она его. Естественно, я проходила разные опыты в своей жизни, и меня не раз настигали разочарования. Но те мужчины, которые были в моей жизни, сыграли свою роль, помогли мне и воспитали во мне выдержку и силу духа. В том числе и отец моего ребенка. Кстати сказать, ни один из моих мужчин не относился ко мне как к солистке известной группы, а воспринимал меня как девушку по имени Надя. Ни один мужчина, с которым я была близка, не искал во мне выгоду и не выражал пренебрежение к моей профессии певицы. Я очень тонко чувствую гниль в человеке. Я такая, какая есть, и не собираюсь меняться в угоду чьему-то мнению, мне все равно, что обо мне думают. Если меня принимают и уважают, я отплачу той же монетой. А убиваться по каждому негативному возгласу в свой адрес – это не про меня. Взрослея, меняется восприятие и отношение к мужчине. Когда-то я видела мужчин в одном свете, сегодня совершенно в другом. Может быть, на тот период, я была не готова встретить того человека, способного оценить меня сполна.

— Вы сказали, что вы однолюб. Как-то не вяжется это с раскрепощенной и агрессивно сексуальной Грановской – Мейхер на сцене, готовой поглотить любого мужчину на своем пути?

— Во мне живет любовь, и я действительно способна полюбить. А все эти эпитеты по поводу моего сценического образа – всего лишь красивые слова и сорванная с образа пелена. Мой внутренний мир, может быть, намного богаче тех, кто это декламирует на каждом углу. Моего внимания удостоится лишь тот мужчина, который способен сквозь завесу «звездной пыли» рассмотреть мое истинное лицо и суть. Ведь любовь не рождается на пустом месте, она суммарный результат работы двух сердец. Я разочаровывалась, обжигалась, но не утеряла способности любить. И по-прежнему называю себя однолюбкой.

— А не хотелось после очередного разочарования плюнуть на все и пуститься во все тяжкие?

— Это характерно для мужчин. Если он разочаровывается серьезно, то превращает свою жизнь в кутеж, распыляется и меняет сексуальных партнеров. Женщина в этом плане более устойчива. Разочаровавшись в мужчине, она полностью отдает свою жизнь ребенку или работе, периодически заводя какие-то романы. Я не разочаровалась в любви. Более того, я люблю. Я люблю и принимаю любовь в себе. От того, на каком ты уровне находишься, соответственно, такие люди к тебе и притягиваются.

— Сегодня вы в состоянии влюбленности?

— Любить постоянно невозможно. Каждый раз задаешь себе вопрос, что такое любовь. Если в твоей жизни появляется человек достойный и красивый. Сегодня это любовь, которая не имеет никакого отношения к болезненным чувствам, контролировать его, желать видеть его каждую минуту. Для меня это летящее чувство, словно каждый раз последний. Это состояние сродни творчеству очень высокому и красивому, вдохновляющему и окрыляющему. И когда это взаимно (что бывает очень редко), то тогда это удача.

— Говорят, большой костер быстро сгорает?

— Я не говорила о страсти. Страсть просто необходима как дополнение к любви. Это соединение нескольких составляющих. Если любовь изначально основана на страсти, то она и сгорает быстро. Если же она основана на духовности, то ей гарантирована долгая жизнь. Но я не склонна загадывать наперед в плане чувств.

— Вам несложно жить с таким правильным подходом к отношениям между мужчиной и женщиной?

— Я неправильная (смеется). Нет, мне несложно, более того, комфортно жить с таким видением жизни и любовных отношений. Во всем моем существе в один момент родился образ мужчины, некий набор качеств, которые бы я хотела видеть в нем. Естественно, я не встречу его в шоу-бизнесе, я это усвоила для себя твердо. Но я не спешу.

— Самая расхожая фраза всех светских львиц и тусовщиц: «Ищу мужа-олигарха». Вам близко это?

— Я могу лишь постебаться над этим.

— Вам не кажется, что, вернувшись в шоу-бизнес с фамилией Мейхер, вы распугали армию ваших поклонников?

— А что, собственно, изменилось? Я всего лишь вернула свою фамилию. Грановская – это псевдоним, который естественным образом отпал. Я не хочу, чтобы меня называли Надежда Грановская. Потихоньку Мейхер займет свое законное место. На Украине меня давно уже знают и называют Мейхер.

— Вы, конечно, извините, но Надежда Мейхер звучит статично и смахивает на имя научного деятеля или революционерки?

— Ха-ха-ха! Так это же здорово! Эта фамилия и есть воплощение каких-то определенных качеств и черт характера. Иногда я жесткий человек, но по головам не пойду. Для меня это запрещенный прием.

— Резкие перевоплощения зритель, как правило, не принимает. Много лет вы кормили его полуголыми телами и чувственными губами, а теперь предлагаете ему принять образ то оперной дивы, то примерной домохозяйки?

— Все это может быть. На протяжении трех лет я занималась академическим вокалом. Я вдохновилась им после прослушивания Марии Калласс. Я решила пойти ва-банк и запела оперные арии. Я, в общем-то, ничего не теряла, а просто решила попробовать себя и в этом тоже. У меня от природы народная подача голоса. Даже когда я пою песни Константина Меладзе, все равно проскальзывают народные нотки. Народные песни я могла петь без какого-либо образования. Они мне удавались на славу. У меня ведь и мама пела их, бабушки у меня певуньи. И мне это передалось. Опера бывает разная. Возьмем Андрея Бочелли. В начале своей карьеры он пел рок, а сейчас поет как оперные произведения, так и поп-произведения. Та опера, которая была лет 20-30 лет назад, изменилась их подача. Сейчас она как бы миксованная. Сейчас мало оперы в классической подаче.

— А где вы поете оперу?

— Когда я занималась, я выбрала себе несколько произведений, которые я отшлифовывала. Я два раза выступила с ними на сцене. Один раз я сделала такой фриковый номер, спела «Хабанеру». Собрала людей нетрадиционной ориентации и представила любовь во всех ее проявлениях. Второй раз я пела на показе моды оперную арию «Самсон и Далила» на французском языке.

— Это эпатаж или воплощение нереализованной мечты?

— Может быть, желание спеть оперу где-то сидело во мне всегда. Когда я пришла в группу, стала заниматься с педагогом по вокалу, которая сразу вычислила мою народную подачу песни. Тогда еще она порекомендовала мне петь оперу. Я, конечно, усмехнулась, хотя, как видите, все-таки получилось.

— Что вам дал опыт телеведущей?

— Работа на ТВ меня раскрепостила еще больше. Вначале я вела себя очень скованно и классически, как ведущая новостей. Но по мере ведения программ, становилась раскованнее.

— Вас, наверное, телевизионные барышни приняли настороженно?

— Да, правда. Но я из тех людей, которые все время ломают стереотипы.

— А правда, что до 18 лет вы не говорили по-русски?

— Правда. Ведь до 18 лет я говорила на украинском языке, а русский у нас шел как иностранный язык. У меня был жесткий акцент. Я долго избавлялась от него, до сих пор не избавилась. Если я поживу в Киеве месяц безвыездно, то украинский акцент моментально восстановится. Когда я была недавно в Питере, мы поехали кататься на катере. Ждали гида. Чтобы скоротать время, я решила пойти купить минеральной воды. Продавщица спрашивает: «Что вам?» Я почему-то решила прикольнуться и сказала: «Мне, пожалуйста, яблошный сок». Она: «Из Москвы что ли?». Представляете? Тогда я узнала, что питерцы несколько ревниво относятся к москвичам.

— Я читал, что вы подумывали о создании программы о сексе?

— Не о сексе. А некий аналог программы «Про это» Елены Ханги. Но с элементами сексуального просвещения. Идея была глобализовать, затрагивать все стороны человеческой сущности. Но пока рано говорить об этом.

— А что нового вы сказали бы о сексе с экрана, ведь сегодня каждый ребенок знает, откуда берутся дети?

— Я не ставила задачи сказать что-то новое. Смотря, какая подача, какова цель. Можно говорить обо всем и ни о чем. Все зависит от телеведущего. Это будет программа не только о сексе, а обо всем. Жизнь ведь многогранна, а секс – одна из ее сторон.

— У вас в жизни всегда получается так, как вам хочется?

— Главное — не говорить, что оно получится завтра. А вообще, я привыкла доводить до конца задуманное.

— Вы как-то признались, что когда вы влюбляетесь, то становитесь сумасшедшей. В чем оно выражается?

— Сумасшествие в любом случае и на любом уровне любви прекрасно. Когда влюбляюсь, как-то все вокруг становится остро. Я становлюсь какой-то воодушевленной, мне хочется жить, творить с утроенной силой и энергией. Мне кажется, все что происходит, может завтра закончиться. Хочется успеть, и от этой гонки становишься сумасшедшей. Все становится очень качественным, потому что кажется, что завтра этого уже не будет. Все становится объемным.

— Одно время в Интернете гуляли прейскуранты на девичьи группы, в том числе и на группу «ВИА Гра». Дескать, любой концерт группы может иметь продолжение в спальне за определенную мзду. Вы слышали про это?

— Бред какой-то. Кто-то вам признавался, что это было? Это очень зыбко. Конечно же, это не было. Может, расценки и были, может быть, кто-то и подходил с подобными предложениями к нашим продюсерам. Но мы не были в курсе. Нас наши продюсеры оградили от подобного. Группа создавалась не для этого. Это просто невообразимо. Есть же публичные дома для этого. Может быть, в каких-то группах это и практикуется, но только не в «ВИА Гре». Если бы девушка хотела таким образом зарабатывать себе на жизнь (будь то даже солистка «ВИА Гры»), то она бы делала это втихаря, может быть, об этом никто и не знал. А если бы узнали, то был бы разрыв башки, и она тотчас была бы уволена навсегда. Это было недопустимо.

— Случались опасные гастроли?

— Ой, полно. Вся загвоздка была в том, что на концерте кто-то принимал на грудь лишнее и лез на сцену. Бывало, что пытались познакомиться с нами, но наш директор брал огонь на себя, случались потасовки и драки. Если поступают какие-то непристойные предложения, то их озвучивают нашим продюсерам и директору. Естественно, они тут же услышат отказ. Хотя многим кажется, что наше поведение на сцене манит и зовет.

— Слышал, что в некоторых южных республиках ваша группа – персона нон грата. Что за ваши откровенные наряды въезд туда запрещен?

— Впервые слышу. Мы тут недавно вернулись из Армении, и все было отлично. Странно, но когда приезжаешь на юг, то поначалу все сидят чопорные и смурные. Но проходит полчаса, и публику словно меняют. Они ведь тоже живые люди. И потом, мы же не выходим на сцену голыми, имидж группы многим известен, зритель готов увидеть нас такими, какими он видит нас на ТВ. Главное, расслабить публику шуткой, приветствием, то есть, найти контакт. Нужно уметь расположить к себе публику.

— Говорят, что характер закладывается в детстве. Какая была маленькая Надя?

— Дикая. Уединение я люблю с детства. Я росла достаточно стеснительным ребенком, только уединившись, могла читать стихи, танцевать и разыгрывать всякие сценки. А прилюдно я боялась, что меня осудят. Была пацанкой: лазила по деревьям, воровала фрукты в  соседнем саду. До 4 лет я жила в деревне. Мне было интереснее с мальчиками, нежели с девочками. Во мне в некоторых моментах преобладает мужская сторона. Я могу запросто быть другом мужчине. Мужчинам со мной легко.

— Родители

— Мама моя по профессии продавец. Раньше работала на заводе. Позже она превратилась в бизнес-леди и уехала жить в Италию. Живет там 10 лет. У нее там есть итальянский мужчина, хороший человек. Я за маму очень рада. Папа сейчас не работает, живет в деревне. С ним у нас не сложилось, хотя мы общаемся. Я даже пыталась переселить его в Киев, но не получилось, он не захотел и уехал назад в деревню. Когда они развелись, мне было 11 лет. Я единственный ребенок в семье.

— А мамин муж знает, что вы солистка популярной группы?

— Да, знает. У них большой дом, где живут его родители, сестра с семьей. Все они знают обо мне. Мой сын Игорь (7 лет) часто гостит у моей матери. Он у меня мальчик с характером и подпускает к себе не всех. Он изведет человека, в котором чувствует слабину.

— С отцом видится?

— Да, он приходит к нам, они общаются. У нас с ним тоже хорошие отношения. Решили, пусть приходит к нам в гости, когда у него есть время.

— Вы работали в детском саду?

— Да, работала. Ставила детишкам танцы, водила хороводы. У  меня было 2 группы. Потом работала хореографом во Дворце офицеров. Преподавала бальные танцы.

— О происхождении своих форм вы сказали: «Это маде ин Збручивка». Это где?

— Ой, это впервые сказала Вера Брежнева на каком-то концерте. У меня на родине, в Хмельницке. С того времени так повелось.

— Не лукавите, когда говорите, что устали от съемок в мужских журналах. А ведь женщина живет вниманием мужчин, тем более артистка.

— Я не брезгую сниматься обнаженной. Но, смотря в какой форме. Я не люблю глянцевую подачу, когда все вылизано донельзя, порой сама себя не узнаешь. Как резиновая женщина. А где же все мои красивые морщинки? Мне нравится европейская подача, где все натурально, вплоть до мельчайших морщинок.

— А правда, что впервые бюстгальтер вы одели в 9 лет?

— А что, это поздно или рано? (Смеется).

— А вам приходилось доказывать, что ваши формы не силиконовые?

— Я не хочу никому ничего доказывать.  Люди, которые хоть мало-мальски разбираются в чем-то, могут увидеть, что у меня все натуральное.

— У популярности всегда две стороны. Что негативного она внесла в вашу жизнь?

— Главное, не принимать его, дистанцироваться от него, если видишь приближение негатива, нужно мгновенно воздвигнуть бетонную стену. Чтобы тебе не говорили в лицо, нужно вести себя достойно. Выходя на сцену и видя человека, который будет нести чушь, нужно погасить в себе негатив и сказать что-то нейтральное потенциальному обидчику.

— Вы сейчас одиноки?

— Я не знаю. И да, и нет.