Альбина Джанабаева
Альбина Джанабаева родилась 9 апреля 1979 года в Волгограде. Окончила музыкальную школу по классу фортепиано и институт им. Гнесиных, факультет актера музыкального театра. По контракту работала в Корее, в мюзикле «Белоснежка и семь гномов» пела партию иностранки-Белоснежки на корейском языке.
Два года работала бэк-вокалисткой в коллективе Валерия Меладзе, где проявила себя не только как профессиональная певица, но и добрый, отзывчивый человек. По рекомендации Валерия осенью 2004 попала в группу «ВИА Гра». С ее приходом «Виа Гру» перестало лихорадить после смен составов и во многом благодаря спокойному нраву, обаянию и отзывчивости Альбины, а также ее умению находить со всеми общий язык в группе, наконец, воцарился мир и покой.
«В семнадцать лет я уехала в Москву, поступила у музучилище и поселилась в общежитии»
— Альбина, ты в «Виа Гре» новенькая и для поклонников, можно сказать, темная лошадка, о тебе мало что известно. Это хорошо продуманная продюсерская тактика создания загадочного образа новой солистки?
— Нет, просто я скромный человек и пока не привыкла к вниманию. Я родилась в Волгограде, выросла в большой семье. У меня есть младшие брат и сестра, разница в возрасте у нас составляет четыре года и шесть лет соответственно. Детство у меня было очень яркое. Я хотела стать врачом и мальчика, с которым дружила, свою первую любовь, вечно «лечила». Помню, накапала ему в нос одеколона от насморка, потом бедный ребенок опьянел и не смог надеть сандалики. Его качало из стороны в сторону, а я испугалась до смерти и прекратила эксперименты.
Мой папа работал в геологии, был бурильщиком, всю жизнь ездил по командировкам и часто брал меня с собой. Он учил меня брать слепки почвы, и это занятие мне настолько нравилось, что я передумала быть врачом и решила посвятить себя геологии. А когда мне исполнилось шесть лет, моя тетя решила, что Альбиночка, как хорошая девочка, должна учиться в музыкальной школе и тут же меня в нее отдала. Это предопределило всю мою дальнейшую жизнь. Поначалу я не сопротивлялась — было интересно рисовать нотки в тетрадке, а потом, когда пришлось учить гаммы, на меня навалилась тоска и лень. Я в принципе человек не усидчивый, но никакие мои ухищрения родителями не брались во внимание, разговор был предельно коротким: «Не хочешь? А ты попробуй». Бабушка, тетя, мама, папа отводили меня по очереди в музыкалку, ждали там, забирали домой и не давали ни одного соблазна пропустить занятия. Но когда до ее окончания оставался год или два, у меня неожиданно появился интерес к музыке.
Помимо занятий на фортепиано я еще ходила на хор. Однажды нашим учителям пришла в голову мысль оставить спектакль «Кошкин дом», я со своей подружкой пела партию котят. Мы должны были жалобно мяукать и петь «Тетя, тетя-кошка, выгляни в окошко» и так старались, что весь зал во время просмотра чуть не задохнулся от смеха. Помню, я очень переживала и все не могла понять, что же я не так сделала. В средней школе все знали, что я занимаюсь музыкой, и привлекали меня к тому, чтобы я пела на всех праздниках, так в 12 лет я оказалась солисткой школьного ансамбля, состоящего в основном из шестнадцатилетних парней. В общем, тихо и незаметно музыка плотно вошла в мою жизнь и к выпуску вопрос «кем быть» для меня уже не стоял.
— Куда ты решила поступать?
— В Гнесинку. И в семнадцать лет сама уехала в Москву.
— Родители тебя одну отпустили?
— Летом перед вступительными экзаменами мы с мамой приехали в Москву, чтобы разведать остановку. Один мой знакомый порекомендовал мне поступать в музыкальное училище им. Гнесиных на факультет актера музыкального театра, так как эта специальность более разносторонняя, чем просто певица. Я сразу загорелась этой идеей и начала подготовку к экзаменам по вокалу и мастерству актера. То, что сдам первый я не сомневалась, потому что готовилась с педагогом еще в Волгограде, но второй меня немножко пугал. Хотя сейчас я его воспринимаю как полноценный мастер-класс, это был мой первый актерский урок. Я довольно смутно представляла, что от меня потребуется, но на всякий случай выучила басню Крылова. Экзаменаторы ее без энтузиазма послушали и предложили изобразить скотный двор. Я себе это живо представила, улыбнулась и смущенно протянула «Му-у», думая, конечно, о том, как я выгляжу со стороны. А они меня обрывают: «Девушка, почему ваша корова улыбается?» Стало понятно, что они хотят вытащить из меня темперамент, неожиданную реакцию, застать врасплох. Была не была, решила я, в конце концов, может, вижу их в последний раз, и в дальнейших заданиях уже выкладывалась полностью, не думая о произведенном впечатлении. Учитывая то, что меня взяли, оно было хорошим.
— Где ты жила во время учебы, неужели в общежитии?
— Да, именно там жизни хлебнула. Не могу сказать, что испытываю трепетное чувство к месту совместно проживания, так как жила в подобных условиях недолго, но на начальном этапе оно помогло отречься от всего и думать только о творчестве. Вместе со мной жили очень одаренные ребята, музыканты, актеры, и с улицы наше общежитие было похоже на сумасшедший дом, где с утра до ночи стоял дикий шум — студенты репетировали на своих инструментах.
У нас был небольшой курс, всего 12 человек. Мы начали учиться остервенело, выкладываясь, слушая каждое слово наших преподавателей. Системы Станиславского, Чехова, упражнения на внимание увлекали нас целиком. Я надеялась, что на парах по актерскому мастерству мы будем учить пьесы и ставить спектакли, но начиналось наше обучение с показывания мячиков, цветков, животных. Для того, чтобы показать обезьяну я ходила в зоопарк и часами наблюдала за повадками приматов. Преподаватели это поддерживали: «Ходите, смотрите, набирайтесь опыта». Тогда я жила учебой, других интересов у меня не было.
— Но ведь известно, что студенческие годы это не только бессонные ночи перед сессиями, хроническое недоедание и безденежье, но и пора влюбленностей, наспех сколоченных семей.
— Да, да, да, эта участь и меня не обошла, правда я не вышла замуж, а просто переехала из общежития жить к своему любимому человеку. Это был парень из училища, мы очень боялись, что о нашем романе узнают наши строгие преподаватели, долгое время скрывали отношения.
— Первый опыт семейной жизни разочарований не принес?
— Нет, несмотря на то, что мы уже не вместе. У нас практически не было времени на личную жизнь, так как мы работали статистами в театре- кабаре «Летучая мышь», участвовали в массовке музыкальных спектаклей, пели, танцевали, готовили свои номера. После окончания Гнесинки я поняла, что в театре перспектив для меня нет. Начала работать в рекламе, снималась во многих роликах. Для одного из них пришлось пожертвовать моими длинными волосами. Для съемок в рекламе видеокамеры их попросили подстричь, чтобы получилась, как мне говорили «нерусская красота». Я давно собиралась сделать стрижку, но решиться не могла, а тут случай подвернулся. Сюжет был такой: я катаюсь на «чертовом колесе», вдруг оно ломается, я кричу: «Снимите меня!» и молодой человек начинает меня снимать на видеокамеру. Когда я себя увидела на экране, пришла в ужас: меня показали ровно 3 секунды, и то издалека, то есть идентифицировать, что там снималась именно я вообще невозможно. «Вот тебе и нерусская красота» — думала я. Хорошо, что мне хотя бы понравилась стрижка, а то была бы еще большая трагедия.
«До шестого месяца беременности я с коллективом Валерия Меладзе ездила на гастроли»
— Говорят, ты пела в корейском мюзикле. Как туда попала?
— Это был период, когда я ждала предложений и ходила на кастинги. Одним из них стало прослушивание в корейский мюзикл «Белоснежка и семь гномов» на роль Белоснежки-иностранки. Я не думала, что им подойду, но все же пошла ради интереса. Режиссер-кореец решил проверить мои актерские возможности, сел на стул и сказал: «Представь, что я твой любимый и смертельно болен. Ты должна вернуть меня к жизни». Я глянула на это миниатюрное узкоглазенькое чудо с грустным лицом и без труда изобразила боль и сострадание. Через два дня мне сообщили, что со мной хотят подписать контракт, и ни с кем не посоветовавшись я приняла решение, хотя и не понимала что меня ожидает. Не знала даже в тот момент, когда стояла с чемоданом в аэропорту и думала: куда я еду, к кому, зачем? В Корее первым делом мне пришлось изучить корейский алфавит, чтобы я могла свободно читать свою роль. С помощью переводчицы, с которой подружилась, я усердно занималась и научилась читать, но тогда еще не знала: уметь читать это не значит все понимать. Практически сразу начались репетиции, и помимо языкового барьера я столкнулась со сложностями погружения в иную культуру. Со временем, конечно, стало легче и я сейчас вспоминаю свою работу в Корее с теплотой.
— Ты долго там работала?
— Три месяца. Продюсеры хотели и дальше со мной сотрудничать, но я попросилась на каникулы в Москву. А там мне предложили поработать на бек-вокале у Валерия Меладзе.
— Интересно, кто тебя пригласил?
— Сам Валера. Ему нужна была артистичная вокалистка и на какой-то съемке ему дали телефон моих знакомых, те ему дали мой телефон, а потом только он нашел меня. Когда он мне позвонил, я учила английский язык. «Здравствуйте, — говорит — это Валерий Меладзе. Я ищу бэк-вокалистку в свой коллектив. Вам это не было бы интересно?» Услышав это, я не поверила своему счастью! Мы встретились, поговорили, он мне передал кассету с бэк-партиями и я спела с ним. Валера уехал на гастроли, а когда вернулся, позвонил и сказал, что если я не передумала, через неделю могу ехать в тур.
— Как ощущения?
— О, я так боялась! Новая работа, новые люди вокруг, причем одни мужчины. Помню, как в первый раз я приехала на вокзал, мы уезжали в месячный тур по Украине. Я не знала, что на гастроли нужно брать минимум вещей и собрала с собой баулы, не подумав кто их будет складывать-расскладывать, перетаскивать с места на место. Музыканты, бывалые гастролеры, на меня глянули, как на ненормальную. Ну ничего, это была хорошая школа первых гастролей.
— Валерий Меладзе рассказывал, что ты ему сразу понравилась, как неконфликтная и добрая девушка. А какой он шеф?
— Он очень хороший человек и начальник. В его коллективе отношения строятся на дружбе и взаимном уважении, люди с Меладзе работают годами и в этом заслуга Валеры.
— В то время твоя личная жизнь наладилась?
— Да, я начала встречаться с молодым человеком, который потом стал отцом моего ребенка. Он не из группы Меладзе, но в определенной степени имеет отношение к шоу-бизнесу. Несмотря на сильную влюбленность, ездить на гастроли я не прекратила. Во-первых, боялась стать зависимой от любимого, не хотела, чтобы наши романтические отношения разрушил быт, как было с моим первым парнем. Потом я забеременела.
Мне повезло, я себя прекрасно чувствовала, не мучилась от токсикоза, у меня был маленький остренький животик, и до шестого месяца я выступала на концертах. В коллективе все знали о грядущем пополнении и Меладзе, отправляя меня в декретный отпуск, сказал: «Если ты захочешь вернуться, мы тебя всегда с удовольствием примем обратно». Рожать я уходила с легким сердцем, надеясь, что вскоре вернусь на сцену.
«Свадьба с папой моего ребенка это всего лишь вопрос времени. Мы и так с ним связаны навечно – нашим Костиком»
— После рождения ребенка тебе, вероятно, стало не до артистических амбиций?
— Конечно, в первое время пришлось обо всем забыть. Прекрасно помню свои первые впечатления от сына в роддоме. Его мне принесли только на третий день, а до этого я ходила проведывать Костика в детское отделение. Смотрела на него, брала на руки, целовала и никак не могла поверить, что это и есть мой ребенок. Другие дети плакали, а мой умиротворенно спал. «Какой же он спокойный», — думала я. Потом мы приехали домой и я узнала, насколько он «спокойный». Началась другая жизнь, полная самоотречения, полностью подчиненная крошке.
— Если не ошибаюсь, ты пришла в «Виа Гру» когда Костику исполнилось полгода.
— Да. С одной стороны меня это приглашение очень обрадовало, потому что я была уверенна, что еще не реализовала себя на сцене, а с другой, я и представить себе не могла, как расстаться с сыном. Временами мне было тяжело за ним ухаживать, выдерживать бессонные ночи, как и любой маме, но счастье от общения со своей крошкой компенсировало все трудности. Моя мама меня успокоила, сказав: «Езжай на прослушивание, а я останусь с Костей». Но как прервать сыну грудное вскармливание? Об этом я беспокоилась больше всего. К счастью, сейчас придумали много средств, позволяющим мамам сохранять лактацию на расстоянии.
— Ты не боялась, что, оказавшись в группе, вызовешь негативную реакцию фанатов и тебя, как Свету Лободу все будут сравнивать с Аней Седоковой?
— Я была готова к этому, понимая: сравнение неизбежно. Основной удар на себя приняла Лобода, и меня больше сравнивали с ней, а не Аней, но все равно было неприятно, я же совершенно другой человек. Начав работать в «Виа Гре» я взяла привычку заходить в Интернете на сайты наших поклонников и читать, что же обо мне пишут. Иногда фанаты писали такое, что доводило меня до слез, до нервного срыва. Я поделилась своими переживаниями с Костей Меладзе, который в ответ мудро посоветовал впредь даже не включать компьютер. Меня очень подержали Надя с Верой, и период адаптации прошел успешно.
— Ты по-прежнему живешь в Москве?
— Живу на два города: при первой же возможности лечу к сыну в Москву, а в Киеве, где обосновался коллектив «Виа Гры» снимаю квартиру в районе Царского села.
— Не могу не спросить про папу твоего ребенка. Он с вами?
— Да, у нас все хорошо и, надеюсь, будет еще лучше. Мы живем вместе, хотя пока не женаты. Думаю, свадьба — это всего лишь вопрос времени, хотя она ничего не изменит в наших отношениях. Мы и так с ним связаны навечно – нашим ребенком.
— По крошке скучаешь?
— Конечно! В «Виа Гре» очень насыщенный гастрольный график, поэтому с сыном мне удается побыть всего несколько дней в месяц. Я приезжаю и только успеваю удивиться тому, сколько уже умеет Костик. Сейчас ему год и три месяца. Многое, конечно, в его развитии проходит мимо меня, иногда я об этом как женщина и мать жалею, но когда начинаю анализировать, сколько я приобрела в «Виа Гре», а главное получила возможность реализоваться, то понимаю: игра стоит свеч.
— Надя и Вера утверждают, что теперь по собственному желанию из «Виа Гры» не уйдут. А ты?
— И я не уйду. Ни за что.
via-albinochka.by.ru
