Анна Седокова: Я выпила валерьянки и каталась, словно в каком-то дурмане

Очаровательная певица Анна Седокова умудряется не только мастерски кататься на коньках, но еще и записывать сольный альбом, снимать клипы и cочинять книжки об искусстве соблазнения. Мы поймали Аню в одном из уютных московских ресторанов. Заказав ароматный имбирный чай, Седокова улыбнулась и принялась отвечать на вопросы. 
 
– Аня, в начале проекта «Ледниковый период» ты жаловалась, что не можешь ходить в юбках, потому что все коленки побиты. Сейчас уже лучше?

– Нет, коленки все так же страдают, особенно правая. Но я научилась терпеть боль и не обращать на нее внимания. Если раньше каждый вечер, придя с тренировок, смазывала ушибы согревающими мазями, то теперь баночки с лекарствами пылятся на полках, я к ним стараюсь не прибегать. Но в последнее время у меня очень сильно болит правая рука. Мне все говорят, что нужно сделать рентген, но я пропускаю эти слова мимо ушей – мало ли, пойду в больницу, а там у меня, помимо этой, найдут еще кучу болячек. Что говорить, если даже Алексей Тихонов, который является очень нежным партнером, сломал Кате Стриженовой ребро на проекте. А вы видели моего Андрюху? (Партнер Ани Андрей Хвалько. – Авт.) Он же у меня ух какой огромный (показывает руками). Я даже боюсь считать, сколько косточек у меня может быть поломано.
– Значит, ты трусишка?
– Я стараюсь побороть свой страх, поэтому и участвую в этом проекте. Вчера произошла такая ситуация, что я перед показом нового номера выпила валерьянки и потом каталась,  словно в каком-то дурмане, да еще и с закрытыми глазами, на одной ноге. Тело совсем меня не слушалось. На самом деле моя жизнь превратилась в один сплошной нервный стресс, единственные минуты спокойствия наступают на следующий день после записи программы. В остальное время засыпаю и просыпаюсь, думая о «Ледниковом». Это очень тяжело. Те, у кого нервная система покрепче, намного легче все переносят, чем я. У меня и без фигурного катания нервы были не в порядке, а тут еще по ним такие удары. Волей-неволей задумываешься, что можешь закончить после этого проекта в каком-нибудь специализированном учреждении (смеется). Да еще и со сломанными ногами и руками.
– Но ты ведь недавно застраховала свое тело на 500 тысяч долларов, поэтому теперь тебе травмы не страшны.
– Да, но падать я от этого меньше не стала. Этот сезон «Ледникового периода» самый травматичный из всех. Застраховалась, потому что родственники очень переживают за меня. К тому же я им всем помогаю деньгами,  мне нельзя рисковать.
– Сейчас среди звезд очень модно страховать отдельные части тела. Ты не хочешь последовать их примеру?
– Думаю, это обязательно нужно сделать (улыбается). Но ума не приложу, какую же часть тела выбрать?
– Мужчины бы даже не стали думать…
– (Смеется.) Ну а что с ней случится? Уже давно все случилось, поздно страховать. Руки-ноги надо страховать и ребра, а не грудь.
– Аня, ты очень открытый человек, но между тем запрещаешь журналистам приближаться к своей дочке и фотографировать ее. Это выглядит немного странно.
– Она еще слишком маленькая для шоубизнеса, ей всего этого не нужно. Да, я добрый человек, но в те моменты, когда дело касается моего ребенка, превращаюсь в волчицу и готова наброситься на кого угодно. Я сама с трудом справляюсь со своей известностью, поэтому не могу представить, как Алина будет переносить внимание журналистов… Если все начнут тыкать в нее пальцами и кричать: «Посмотрите, это дочка Седоковой!» Нет и еще раз нет. А если не будут слушаться, подам в суд. И будьте уверены: обязательно его выиграю.
– Сейчас Алина, как ты сказала, живет с бабушкой в Киеве. Не хочешь ее насовсем в Москву перевезти?
– Мы с ней и без переездов постоянно видимся: я мотаюсь в Киев, да и она приезжает ко мне.
– Не надоело жить на два дома?
– Нет. Я вообще считаю, что мой дом здесь, в Москве. Особенно когда рядом находятся Алинка и мама. Я люблю столицу, а она любит меня. У нас это чувство взаимно (улыбается).
– Но собственной квартиры в Москве у тебя еще нет.
– Я, конечно, могу сказать, что решила купить здесь жилье, но вы же понимаете, что решить и сделать – разные вещи. Хотя решить – это уже семьдесят процентов успеха. Поэтому, наверное, в ближайшее время я все-таки решу обзавестись недвижимостью в Москве.
– Ты можешь продать свою большую квартиру в Киеве и купить здесь.
– Ну, во-первых, я еще не отдала за нее кредит, а во-вторых, она мне с таким трудом досталась, что продавать ее было бы по меньшей мере неправильно. Дело в том, что когда я развелась, то осталась практически на улице с маленьким ребенком на руках. И мне нужно было очень быстро решить жилищный вопрос. Я поехала к своей старой знакомой, которая работала гендиректором банка, и попросила дать мне кредит на покупку новой квартиры. К счастью, все получилось, и уже через несколько недель я моталась по строительным рынкам Киева в поисках необходимых материалов для ремонта и отделки жилья. Денег в тот момент у меня было очень мало, поэтому я попросила друзей подсказать мне самые дешевые магазины в городе и помочь перевезти вещи. В результате всего за десять дней сделала прекрасный ремонт и полностью оформила свое гнездышко. Поэтому теперь ни за что с ним не расстанусь. А вообще я, конечно, мечтаю о квартирах в Париже, Нью-Йорке и о доме в Лос-Анджелесе. Так и запишите. Мало ли, найдутся добрые люди и подарят их мне (смеется).
– Предложения уже поступали?
– У меня все как-то по любви происходит, просто так мне ничего не нужно. Конечно, можно и в олигарха влюбиться. Но они все, как правило, старые и толстые, а мне нравятся подтянутые и симпатичные. Хотя (задумывается)… Михаил Прохоров вроде ничего… И даже в спортзале занимается. Но его столько женщин обсуждает, что, мне кажется, он количеством берет, а не качеством. Что же мне к нему, в очередь становиться, что ли? Я уж лучше своего подожду, у которого буду единственной, а не 86-й. Кстати, одна газета написала, что известный киевский бандит купил мне квартиру на Борщаговке. Меня эта новость очень позабавила, потому что – это чтобы все понимали, о чем речь – Борщаговка в Киеве – самый отдаленный район типа московского Бутово. Дельных предложений и подарков, к сожалению, еще не поступало. Так что до сих пор жду своего олигарха (смеется).
– А чем обычно тебя покоряют мужчины?
– Цветами. Уже их просто ставить некуда. Каждый раз, приходя домой после выступления на «Ледниковом», складываю огромные букеты в ванну, а на следующий день расфасовываю их по вазам. Конечно, есть цветы и от особенных людей – их я ставлю поближе к своей кровати, а остальные стараюсь расставить по комнате. После интервью как раз собиралась в магазин за очередными вазами.
– Особенные люди – это, так понимаю, больше, чем друзья?
– Наверно (загадочно улыбается). Просто я четко осознаю силу своего притяжения. Умею ею пользоваться, поэтому даже издаю книжки на эту тему. В отношениях с мужчинами всегда действую по ситуации. Если молодой человек мне интересен – принимаю подарки и знаки внимания, но если он рядом с женой сидит и млеет от меня, то это другое. Таких нужно обходить стороной. А вообще в последнее время мужчины пошли очень нерешительные. Смотрят-смотрят, но не действуют.
– Они, наверно, боятся флиртовать с такой известной девушкой. А как родственники относятся к твоему успеху?
– Мама сначала была против того, чтобы я возвращалась на сцену и переезжала в Москву. Но сейчас она меня поддерживает. Дочка же постоянно смотрит мои выступления по телевизору, но всем заявляет, что это не ее мама, потому что мама не может так хорошо кататься на коньках (смеется).
– Ты, наверно, постоянно ее балуешь?
– Да, бабушка меня за это ругает и считает, что я с дочкой слишком добрая и много чего ей позволяю.
– Например? Рисовать фломастерами на обоях?
– Нет, понятно, что этого я ей не разрешу. Но можно выделить одну стенку в доме и оклеить ее специальными обоями, на которых можно рисовать. Еще надо всегда разговаривать с ребенком. Дети в 3–4 года очень умные. Они если делают что-то, то либо из-за того, что хотят привлечь внимание, либо из-за вредности. Алинка понимает, что бабуля кричит на нее потому, что она делает что-то не так, и тогда начинает назло шалить. Я у нее спрашиваю: «Кто умнее, ты или бабуля?» И сама отвечаю: «Бабуля! Поэтому ее мнение ты должна уважать». И она слушается.
– Не хочешь отдать Алину в детский сад?
– Она ходит в школу раннего развития. Занимается там музыкой, рисованием, физкультурой. Последняя дисциплина дается ей лучше всего.
– Может, вырастет и будет, как мама, на коньках кататься.
– Вот куда не отдам дочку, так это в «Ледниковый период». Пусть лучше будет артисткой, гимнасткой – кем угодно. Но только не фигурное катание (смеется).

 И без УЗИ знала, что рожу девочку

– Во время беременности ты ограничивала себя в еде?
– Нет, все девять месяцев отрывалась по полной. Мне постоянно хотелось чего-нибудь сладенького – шоколадок, пирожных, фруктов. Говорят, что по еде, которой хочется будущей маме, можно понять, кто у нее родится. Если беременная налегает на мясо – значит, мальчик, если на десерты – девочка. В моем случае все так и получилось. Помню, на втором месяце, когда еще пела в «ВИА Гре», на гастролях почувствовала, что у меня в животе поселились какие-то лангольеры или троглодиты, которые постоянно жужжали там и просили есть. Тогда я стала таскать с собой шоколадные батончики, чтобы их задабривать.
– Гостей тоже батончиками задабриваешь?
– Нет, конечно. Я же очень хорошая хозяйка и просто обожаю принимать гостей. В Ницце научилась делать очень вкусные бутерброды из французского багета. Специально попросила администратора пройти на ресторанную кухню, чтобы выяснить, какой сыр, ветчину и приправы они кладут в эти вкуснейшие бутеры. Теперь балую ими своих гостей.

Седокова Анна Владимировна

 Родилась 16 декабря 1982 года в Киеве.
 В детстве танцевала в Народном ансамбле Украины.
 Окончила Киевский национальный университет культуры и искусства.
 В 2002 году стала участницей группы «ВИА Гра».
 Разведена, воспитывает дочь Алину.

sobesednik.ru, 10.11.08