Её попытка номер пять

Алена Винницкая: В ВИА Гре мы зарабатывали, показывая прелести под фонограмму

Сейчас уже мало кто вспомнит, что самая сексапильная группа «ВИА Гра” начиналась с Алены Винницкой. Сногсшибательная блондинка с пышными формами была в самом первом составе этой группы. И первой же поплатилась за то, что нарушила обет безбрачия, предпочтя гастрольной карьере спокойное семейное счастье. Нет, замуж она вышла еще раньше, до всенародной популярности „ВИА Гры”. Но именно ее рассказы о семейном счастье, говорят люди знающие, вызвали недовольство у продюсеров.

Сегодня Алена постоянно живет в Киеве. Где мне и удалось ее встретить на конкурсе “Обложка года”. Алена там выступала со своей новой группой. Они исполняли… альтернативную попсу. Я не сразу узнал в этой зажигательной девушке в белой вязаной шапочке бывшую первую солистку популярной группы „ВИА Гра”. Решение пришло сразу — надо задать Алене хоть несколько вопросов. Алена оказалось барышней очень общительной. Попросив музыкантов выйти из гримерки, она затянулась сигареткой и с мягким украинским акцентом произнесла: “Поехали?” Я решил начать разговор с момента в ее жизни, который несколько лет назад с большим удовольствием так смаковали „желтые” СМИ.

— Алена, в прессе очень много писали, что ты пала жертвой злобных продюсеров. Скажи, а тебя действительно “ушли” из „ВИА Гры”?

Прежде чем ответить на вопрос, Алена долго смеется:

— Я могу сказать только одно: из всех многочисленных участниц группы я единственный человек, который ушел из “ВИА Гры” сам. То есть по собственному желанию.

— И все произошло без скандала?

— Ну как сказать — без скандала? Без публичного скандала — это да! Мы, как нормальные люди, договорились с продюсерами; но за кадром, не скрою, были некоторые трения. Хотя я прекрасно понимаю: когда человек уходит из подобного проекта, журналистам и публике очень трудно поверить в то, что человек решился на это сам. Тем более в России.

— Это почему же?

— В Украине меня знают лучше и больше как журналистку, как человека, который долгое время проработал на радио, на ТВ. Поэтому на моей родине возникало меньше вопросов на эту тему. А Россия? До меня до сих пор доходят слухи, что Винницкую из „ВИА Гры” попросили. Но я не буду с пеной у рта доказывать обратное. Мне, признаться, все равно.

— Тогда скажи, пожалуйста, а как ты оказалась в группе “ВИА Гра”? Что тебя, девушку достаточно успешную и известную на Украине, привлекало в этом проекте?

— Обычно я отвечаю на это так: у меня есть любимая певица Skin. Я ее обожаю. И вот как-то я прочитала одно из ее интервью. На вопрос журналистов: „Как такая альтернативная певица согласилась поехать в тур на разогреве у Robbie Williams — вы же небо и земля”, Skin ответила: “Robbie — это слишком большая звезда, чтобы можно было отказаться”. То же самое произошло и со мной. Не знаю, поймешь ли ты меня.

— Постараюсь.

— Когда тебе Константин Меладзе, человек с именем, предлагает место в проекте, да не просто место, а ведущую роль солистки, это очень серьезная дилемма. Тем более, мне всегда хотелось выступать на сцене. И договоренности, когда мы беседовали с Костей в конце 1999 года, были несколько иные. Мне казалось, что я смогу реализовать себя как композитор и поэт в этом проекте, но со временем стало понятно, что это абсолютно невозможно.

— Как я понимаю, тебе просто указали твое место?

— Именно так. В какой-то момент я полностью поняла Костю: „ВИА Гра” — это его проект. Понятно, он его создал, это его детище. Но если я дала слово человеку работать — это дело чести. Я не смогла его подвести, просто повернувшись к нему спиной: “Извини, мол, я пойду своей дорогой!” Но позже это все-таки пришлось сделать.

В этот момент в гримерку стали возвращаться музыканты. Видимо, им стало интересно, о чем разговор. Увидев у одного из них в руке большую бутылку виски, Алена шутливо воскликнула: „Убери это!” На что коллега, не задумываясь, парировал: “А по-моему, это то, что надо для нашего имиджа!” Посмеявшись, мы продолжили беседу.

— А какие сейчас у тебя отношения с Константином Меладзе, с девчонками из „ВИА Гры”?

— С Константином у меня никаких отношений нет. Не сложилось. А с девчонками? Двух новых солисток я просто не знаю. А с Надей у нас до сих пор остались теплые отношения. Мы же вдвоем начинали. И вместе с ней проработали бок о бок практически два года. Я не могу сказать, что часто с ней переписываемся или перезваниваемся, но тем не менее иногда передаем друг другу приветы, даже подарки.

— У тебя у единственной на момент работы в “ВИА Гре” был муж — музыкант группы Cool Before Сергей Алексеев...

— Он и сейчас мой муж. В этом году исполняется одиннадцать лет нашей совместной жизни. Только теперь он еще и мой продюсер, а музыканты группы Cool Before работают вместе со мной.

— Я хотел спросить: действительно ли продюсеры „ВИА Гры” запрещали тебе появляться на публике вместе с ним — якобы ты портишь этим имидж группы?

— Не то что появляться на людях — запрещалось просто говорить об этом. Существовали даже штрафные санкции. То есть договор был таким: я могла говорить о муже, но должна была помнить, что за этим последует штраф. И на немалую сумму.

— И таких штрафов было много?

— (Смеется.) Очень много!

— Я слышал, что только после твоего ухода продюсеры группы стали спокойней относиться к семейному положению своих подопечных. Это действительно так?

— Наверное. Честно скажу, я не в курсе. Знаешь, я почти три года отдала этой группе. Тогда там были одни отношения, сейчас — другие. Да мне это и неинтересно знать.

— Признайся, у тебя голова закружилась, когда у “ВИА Гры” появилась слава, поклонники?

— Как ни странно, ничего не закружилось. Появилась бешеная усталость и стопроцентное осознание того, что это не мое. Я поняла, что не могу существовать в рамках подобного проекта. Это были очень жесткие отношения, но даже не концертные. Сейчас у меня тоже плотный концертный график. Вот сегодня я в шесть утра приехала из Днепропетровска, потом в институте сдавала экзамены. Ни одного часа сна, и вот мы здесь, на „Обложке года”. Это тоже жестко. Но тогда все было в личных отношениях.

Сам, наверное, понимаешь. Мне надоело, что мы постоянно выступали на “заказниках” — почти все концерты были для богатых людей, которые могли заплатить большие суммы за наши выступления. Представляешь: они сидят, жуют, пускают слюни, глядя на тебя, а ты перед ними поешь и танцуешь. Противно.

— А ты сразу согласилась на откровенный „виагровский” имидж?

— Я сейчас вспоминаю первый наш клип “Попытка номер пять”, там особой откровенности не было. Хотя мы, как сексуальные девушки, присутствовали. Но такой, как сейчас — агрессивной сексуальности, — не было. Со временем это начало нарастать и нарастать, продюсеры поняли, что недостаточно одного музыкального материала, нужно подогревать публику более откровенными картинками. Это меня и стало напрягать. Хотя в целом я отношусь к этому достаточно спокойно.

— Да, я вижу: твой теперешний наряд нельзя назвать монашеским.

— (Смеется.) Я считаю, что в наше время это естественный ход событий. Но главное, что представляет из себя человек в целом и какую музыку он играет. Если ты только и можешь, что показывать свои прелести под фонограмму, уважения к подобному я не испытываю.

— Ты хочешь сказать, что плохо относишься к фонограмме?

— Сегодня у меня, как ты видел, была фонограмма. Поэтому я сознательно даже микрофон в руки не взяла. Сейчас мы работаем, как правило, живьем, поэтому коллектив и существует. А имитация пения „вживую” под “фанеру” — это какое-то цирковое представление. Мне под фонограмму и петь сложнее. У меня даже появляется легкая паника.

— А почему не выступаешь с группой в Москве?

— В Москву вообще очень сложно проникнуть. Там свои законы, правила.

— А не Константин ли Меладзе закрыл тебе путь в столицу?

— Я не могу это утверждать. Может быть. Но попыток было очень много. Мы регулярно отправляем в Россию свои клипы, которых на сегодняшний день три. Но все время натыкаемся на глухую стену. Наверное, у нас формат неподходящий — ведь Россия совсем „опопсела”. Как я понимаю, там первое место занимает “Фабрика звезд”, а альтернативы нет практически никакой. А у меня, как ты слышал, альтернативная музыка, которую мы исполняем вживую.

— Ты счастлива, что существуешь сейчас вне проекта „ВИА Гра”?

— Ха-ха-ха! Конечно! Главное, чтобы это не прозвучало пафосно — я очень счастлива. Мне всегда хотелось иметь своих настоящих фэнов. Пусть их будет мало, но они купили твой диск, послушали его и пришли на концерт.

Ради этого можно наплевать на все! В “ВИА Гре” этого практически не было.

mk.ru, 26.12.04